Сегодня можно констатировать тенденцию активного участия адвокатов во всех сферах общественной жизни. Одни адвокаты вносят свой вклад в деятельность органов адвокатского самоуправления, другие — разрабатывают законодательные акты в различных рабочих группах, а третьи — идут на госслужбу или избираются народными депутатами. В свою очередь заслуженный юрист Украины, адвокат и кандидат юридических наук Владимир Богатырь считает целесообразным в настоящее время реализовывать свой потенциал в частной практике. Солидный опыт работы на общественных началах позволил ему сформировать собственную позицию по широкому кругу актуальных вопросов. «Непрофильная» деятельность адвокатов сейчас, по его словам, не принесет результата. В интервью «ЮП» г-н Богатырь рассказал о том, какими причинами это объясняется. Работая непосредственно в данный момент в Польше, адвокат знает, на какие стандарты государственной службы и регулирования бизнеса следует равняться Украине. В то же время он постоянно ищет инструменты, способствующие усилению гарантий адвокатской деятельности. Среди таких инструментов — обращение в Конституционный Суд Украины.
— Владимир Викторович, вы направили обращение в Конституционный Суд Украины, расскажите, чем это вызвано?
— Цель — обратить внимание законодателя и профессиональной среды на права адвоката, которые сегодня должным образом не защищены и не соблюдаются государственными органами. Логика обращения заключается в том, чтобы добиться четкого толкования нормы относительно обязательности исполнения адвокатского запроса. Речь идет о коллизии норм различных законов и объеме сведений, которые должны предоставляться на адвокатский запрос с учетом прав каждого человека на защиту личных данных. Мы ссылаемся на практику Европейского суда по правам человека и неодинаковую практику украинских судов. Адвокаты подавали административные иски, и их удовлетворяли суды, обязывая госорганы предоставлять информацию, однако судебная практика в этом вопросе не стала правилом. В направлении трактования норм по защите прав адвокатов также активен адвокат Игорь Головань, который подавал в КСУ обращения по другим вопросам деятельности адвокатуры. Мы гордимся тем, что сделали аналитический труд, который раскрывает историю вопроса и указывает неодинаковое применение норм права судами на Украине, анализирует международные гарантии прав деятельности адвокатов, а также указывает на несоблюдение конституционных прав адвокатов. В случае неудовлетворительного результата на Украине мы намерены обратиться в Евросуд.
— Логично было бы увидеть такое обращение от органов самоуправления адвокатуры, а не от отдельного адвоката…
— После III съезда адвокатов Украины я вижу много различных течений в борьбе за полномочия. Сегодня меня как практика больше всего интересует инструментарий, с помощью которого мы можем защищать клиента. Считаю, что одни из наиболее здравых идей относительно защиты прав и профессиональных гарантий адвокатов высказывают сегодня теоретик практикующей адвокатурыЯрослав Зейкан, адвокаты Евгений Солодко и Виталий Сердюк. Но они не являются людьми, принимающими решения в адвокатуре. И понятно почему: нужно либо практиковать, либо заниматься оргработой.
Органы самоуправления заняты вопросами второстепенными: членскими взносами и удостоверениями. И это в момент, когда наши основоположные права и гарантии не соблюдаются — проводятся обыски у адвокатов. Мне все равно, кто будет представителем адвокатуры в прокурорских и судейских дисциплинарных органах. Меня больше волнуют права адвокатов и гарантии невмешательства в их деятельность.
— Проблема в персоналиях или все намного глубже?
— Разумеется, проблемы намного более глубокие. Так как люди все по отдельности довольно неплохие.
Особенно беспокоит ситуация в столице. Для сравнения: в Киевской области наибольшее количество адвокатов, среди которых много амбициозных людей, и в то же время у нас практически отсутствуют конфликты и всегда можно получить поддержку в реализации новых идей.
— На какие проблемы должны реагировать органы самоуправления?
— Практикуя уголовное право, могу сказать, что сегодня, как и год назад, остается острой ситуация с соблюдением прав подзащитных. Все идет по команде и зачастую не самой продуманной.
— Как вы оцениваете работу органов власти?
— К сожалению, пока мало реальных изменений. Министерство юстиции самоустранилось от проблем адвокатов и традиционно пишет новый проект закона об адвокатуре, что в принципе и неудивительно. Но яне думаю, что это естественная функция министерства.
Пока мы видим полное отсутствие реформ. Никаких существенных подвижек не наблюдается ни в судейском корпусе, ни в правоохранительном блоке. Отсутствует логика при проведении люстрации в связи с тем, что в закон заложен механический принцип назначения виновных. Никакому правовому объяснению это не поддается.
Необходимо определить квалификационные требования к госслужащим, соответствующие курсу, заявленному правительством, которые и станут основой кадровой политики.
К примеру, руководители правоохранительных органов, которые должны были попасть под люстрацию, остаются на месте последние 20 лет.
— Как евроинтеграция повлияла на украинскую адвокатуру?
— Мы идем за клиентом. К примеру, наша компания открывает офис в Польше. Часть украинских предприятий развивают там дополнительные офисы, а часть переезжает туда из-за взвешенной экономической политики в этой европейской стране. Общаясь с польскими чиновниками, мы не чувствуем никакого отторжения. Нет отличия между частным и государственным сектором. Многие вещи в работе регистраторов просто поражают. Создаются все условия для того, чтобы инвестор пришел и начал вкладывать деньги в экономику.
— Как нам достичь такого же уровня?
— Я не могу сказать, сколько времени нам для этого потребуется. Воли к изменениям со стороны политической элиты я не вижу. Сокращение или увеличение рабочих мест в госсекторе или же переименование ведомств не ведет к изменению ментальности и культуры. Я не согласен с тем, что у чиновников не должно быть никаких преференций. Иначе все талантливые люди будут работать исключительно в бизнесе. Полного равенства в обеспечении не будет, но государство должно конкурировать за специалистов.
— Какие еще современные тренды вы можете отметить?
— Последние года два мы практикуем в такой области, как международное уголовное преследование. На сегодня полностью разрушена работа по обмену информацией между украинскими и иностранными правоохранителями. У нашей компании установлены прямые контакты с различными правоохранительными органами Великобритании, США, Кипра и Швейцарии. Мошенничество в англосаксонской системе права, как известно, делится на уголовное и на гражданское, в котором есть возможность налагать аресты на имущество. Не называя клиентов, скажу, что практически все крупные бизнесмены Украины втянуты в споры, которые длятся годами. Украинские юристы успешно практикуют, привлекая локальных советников. В той или иной степени это развивает и обогащает украинский рынок. На Украине уголовная практика сегодня также занимает достойное место. И если такими темпами, как сейчас, будет происходить реформирование прокуратуры, работы у адвокатов не убавится. Тотальная коррупция повлечет за собой открытие уголовных производств из «ничего». Это нехорошо для государства, но это хлеб для адвокатов. Считаю, что прокуратура должна войти в состав Минюста.
— В чем различия в работе отечественных и иностранных правоохранителей?
— Уголовные дела в США, Канаде и Великобритании расследуются тщательнее и дольше. Прокурор, идя в суд, имеет полный багаж знаний по делу и готов в любой момент аргументировать свою позицию. К сожалению, украинский прокурор не всегда подготовлен и зачастую не может понять логику следователя. В последнее время следователи райотделов в столице практически не занимаются расследованием никаких преступлений, особенно экономических. Их нужно заставлять что-либо делать: по несколько раз приходится обращаться в суд, чтобы открыть производство, хотя с поступлением заявления оно автоматически должно вноситься в Единый реестр досудебных расследований.
— Возлагаете ли вы надежды на адвокатов, которые, условно говоря, пошли во власть?
— Да! Мы видим адвокатов, ставших народными депутатами и занявших должности в Администрации Президента. Можно сказать, что подобные попытки были и при предыдущей власти, но их нужно предпринимать снова, пока есть возможность. Независимо от того, смогут ли они что-то сделать, я уверен: они будут помогать профессиональной среде.
— Какие изменения Закона «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» являются приоритетными?
— Адвокат должен быть защищен и иметь не меньше прав, чем прокурор. В некоторых странах адвокаты проводят допросы и обыски, процесс становится конкурентным. Адвокаты в то же время представляют права потерпевших и могут содействовать прокурору, поддерживающему обвинение в суде.
— Не ожидаете ли вы злоупотреблений такими возможностями?
— У меня есть один аргумент, который я озвучивал в контексте дискуссии об открытии имущественных реестров не только правоохранителям, но и адвокатам. Сколько обвинительных приговоров оглашается в отношении правоохранителей? А в отношении адвокатов? Статистика правоохранителей о привлечении их коллег к ответственности свидетельствует о многом.
— Может ли «поход» адвокатов в правоохранительную систему изменить ее?
— Хорошо, что общественно активные коллеги работают в органах власти, но замещать все должности адвокатами было бы неправильно. К тому же правоохранительный блок настолько испорчен, что если мы не изменим подходов к деятельности данных органов власти, то я не вижу смысла, зачем успешным адвокатам идти туда работать. Возможно, целесообразнее привлекать адвокатов к реформированию правоохранительной системы.
Я склонен верить, что есть талантливые прокуроры и судьи. И даже талантливые милиционеры. Должна существовать карьерная перспектива. Хочется видеть справедливую и целеустремленную в карьерном плане систему правоохранительных органов.
Часть адвокатов, полагаю, пойдут туда из-за того, что уменьшается количество уголовных дел. Преследований по экономическим статьям будет становиться меньше из-за спада деловой активности. Речь может идти об адвокатах, вышедших в свое время из правоохранительной среды. Я критически отношусь к переходу в органы прокуратуры представителей милиции. Даже в советское время такое явление осуждалось, поскольку приводило к сращиванию данных органов.
— Как оцениваете свой опыт участия в Конституционной ассамблее?
— Это первый мой опыт работы по полномасштабному обсуждению проекта Конституции. Ассамблея объединила разносторонних людей, имеющих разные взгляды на построение государства. Присутствовали представители отдельных правовых школ, которые между собой зачастую конкурировали в зависимости от правящих политсил. С другой стороны, я увидел готовность дискутировать на научном уровне. Печально, что руководителями крупнейшего калибра не используется опыт теоретиков в области государства. Основной Закон — это документ, выражающий политическую волю по построению той или иной модели государства. Эта модель не продумывается. Необходимо сначала обращаться к специалистам в области теории государства и философии, а потом уже строить документальную базу. В то же время отмечу, что отдельные наработки уже используются Президентом.
— Как реализуется связь между юрбизнесом и учеными-правоведами?
— Некоторые коллеги привлекают научных консультантов для юридических заключений. Такие заключения могут использоваться как в суде по конкретным делам, так и практиками для обоснования своей правовой позиции. Мне приятно общаться с юристами-преподавателями. В этом плане хочу отметить Сергея Козьякова и Анатолия Селиванова, а также автора многих книг по адвокатуре Ярослава Зейкана. Они без преувеличения являются генераторами идей и ведут за собой молодежь.
— С какими факторами вы связываете надежды на улучшения?
— Соглашение об ассоциации с ЕС содержит нормы, регламентирующие работу украинских адвокатов за рубежом и, наоборот, работу иностранцев здесь. Полагаю, это должно стимулировать наших коллег к изменениям. Являясь сторонником евроинтеграции, должен констатировать, что этот путь открывает возможности, но и несет в себе вызовы, поэтому мы обязаны быть конкурентоспособными. Надеюсь, что у нас наступит мир, экономика начнет развиваться, а юристы будут снова востребованы в сферах развития экономики. Наука должна «вырваться» из внутривузовского рецензирования в сферу практики. Конфликты никуда не исчезнут. Решать споры состоятельные люди предпочитают за рубежом. Наша правовая система пока, увы, не дает гарантий, поэтому мы должны активно участвовать в ее улучшении.
(Беседовал Виталий ДУДИН,
«Юридическая практика»)
41%
